Мы продолжаем знакомить вас с руководителями наших подразделений и сегодня публикуем разговор с начальником Посольского поисково-спасательного подразделения Алексеем Ефимовым.

– Коротко о твоей биографии?

Я родился и учился в городе Улан-Удэ. После окончания железнодорожного техникума по специальности «строитель», ушел в армию. Вернувшись из армии, попал в самые тяжелые девяностые годы, с работой было очень тяжело. Нигде не платили зарплату, приходилось часто менять место работы. Но сейчас я благодарен судьбе за то, что именно в то время мне пришлось освоить много профессий.

Спасателем стал по стечению многих обстоятельств. В 2000 году я женился и переехал в село Посольское, а в сентябре 2004 года мне предложили должность спасателя Посольском подразделении Байкальского поисково-спасательного отряда.

– Когда ты принял руководство подразделением?

– Подразделение я возглавил в 2015 году. Дмитрий Валерьевич Дмитриев передал мне бразды правления. Я долго был его заместителем. А теперь мы просто поменялись местами, но продолжаем работать в паре. Мы хорошо чувствуем друг друга и выручаем. Поддержка важна, иногда со стороны виднее. Где-то, что-то подсказать. Ведь каждая спасработа неповторима. Каждый звонок, вызов – это новая задача, которую нужно решить. Универсальных алгоритмов нет.

– Сколько человек в штате подразделения на данный момент?

– 19 человек, 2 вакансии. У нас три группы спасателей: местные – пять человек, жители Кабанского района – девять человек, жители города Улан-Удэ – пять человек. Местные спасатели – это наш передовой отряд, первый эшелон, люди, которые выезжают с дежурной сменой, если случается так, что нужно усиление или два вызова одновременно. Сколько таких ситуаций было, паришься в бане – срочный вызов. Ты мокрый, распаренный, надо бежать на работу, а на улице зима.

– Ваших сил сейчас достаточно для выполнения поставленных задач?

– Да, количество и качество личного состава сейчас позволяет эффективно выполнять задачи.

– Ты доволен своей командой?

– Однозначно, на сегодняшний день очень доволен.

– Какие принципы в формировании команды у вас сложились?

– Молодые кадры, как свежая кровь оздоравливает организм коллектива в целом. Когда приходит молодежь, с ними легче идти на «великие» дела. Они подключаются к выполнению задач, которые давно требовали решения, но не хватало энергии для их выполнения.

– Как вы отбираете кандидатов для работы?

– О, у нас кандидаты проходят целый «кастинг»! Сначала я просматриваю резюме. Тех, кто заинтересовал, приглашаю на собеседование. Как только в Центре подготовки спасателей намечается курс «Начальная подготовка спасателей», я всех кандидатов вызываю. Собирается 4-6 человек. Первым этапом они проходят психологическое тестирование.

– Помогает тестирование?

– Конечно! Раньше, кстати, я скептически относился к этому. Но сейчас вижу, что психолог даёт очень точные характеристики, которые на 99% совпадают с моим впечатлением от кандидатов.

Далее – сдача физических нормативов. После чего мы собираем старейших, самых опытных спасателей и с каждым из ребят общаемся отдельно. Коллеги рассматривают резюме участника, сколько и какие у него специальности, что он может. Каждый задаёт кандидату совершенно разные, порой неожиданные, вопросы. Мы смотрим как человек реагирует, что отвечает. Дело в том, что в нашей сфере важно умение работать в команде, поэтому, я считаю, спасатели имеют право высказать свое мнение о тех людях, с которыми им потом идти и в тайгу, и в горы, и под лёд. Есть у нас спасатели, которые любят задавать очень острые вопросы, это гораздо круче любого психологического тестирования!

– При приёме на работу ты не спрашиваешь ребят: «На каких инструментах играешь?», как капитан Титаренко в фильме «В бой идут одни старики»? «Эскадрилья»-то у вас поющая, творческая!

– (Смеётся). Я считаю, что творчество помогает в работе. Если человек талантлив – он талантлив во многом. Это действительно так. Такой человек обладает определенным складом ума, который помогает ему быстро и оригинально решать задачи. Бывает, молодой человек вроде не плохой, но в нём нет инициативы. Огня не хватает. Он лучше во втором ряду постоит, не будет себя лишний раз показывать. А люди талантливые, на них смотришь – они неординарные, у них и решения нестандартные.

– Есть ли у вас в подразделении элемент неуставных отношений по отношению ко вновь принятым спасателям?

– Есть, но эти отношения носят дружеский характер. Может быть, это больше похоже на семью, где молодых гоняют чаще для того, чтобы они быстрее научились. Такие отношения положительно влияют на атмосферу в коллективе. Есть определенная иерархия: «старики», опытные и молодежь. Например, кто-то из стариков принимает дежурство, он начинает строго спрашивать сдающую смену: почему здесь не убрано, тут не доделано? А тем деваться некуда – им по инструкции положено всё в порядке сдать. Но я считаю, что это нормально. У нас очень дружный коллектив.

Как начальник, я чувствую, что начинаю отдаляться, ухожу от дружеских отношений. Смотрю – они где-то хохочут без меня, какие-то дела у них. А ведь когда я был спасателем, всегда с ними вместе был. Теперь понимаю, что мне лишний раз что-то не расскажут, решат между собой. Мне от этого немного грустно. Они воспринимают меня больше, как начальника, чем как товарища.

– К тебе все на «ты» обращаются?

– Да.

– Даже молодежь?

– Конечно.

– Почему?

Не знаю. Я об этом не задумывался. На «ты» — знак того, что мы «свои», наверное.  Когда я пришел молодым, для меня Николаич (Владимир Зинов), например, был большим авторитетом. Я всему у него научился, можно сказать. Но, на «вы» я его никогда не называл.

– В чём особенность вашей зоны ответственности?

– Во-первых, в нашей зоне ответственности расположены крупные транспортные магистрали, — это федеральная автомобильная трасса и железная дорога. Три населенных пункта: Кабанск, а также Каменск и Селенгинск, где расположены целлюлозно-бумажный комбинат, цементный и шиферный заводы. Самый же главный природный объект, который находится в непосредственной близости от нас – это дельта реки Селенга, площадью более 500 квадратных километров. Это особенное место, испещрённое протоками, их такое огромное количество, что ориентироваться в них очень сложно. Мы столько лет там работаем, и всё равно все не знаем. Порой сами блуждаем между ними. С каждым годом увеличивается количество активных туристов-рыбаков. Люди покупают лодки, моторы, удочки и рыбачат неделями. А это значит, что увеличивается количество происшествий с рыбаками и туристами, не подготовленными к особенностям этой зоны: течению, внезапной смене погоды и так далее. Рыбалка, к сожалению, часто связана с алкоголем, люди тонут, теряются, получают травмы. По количеству поисково-спасательных работ наше подразделение не раз было на первом месте в БПСО. Кроме того, дельта – один из наиболее активных участков Саяно–Байкальской сейсмической зоны, здесь вероятны землетрясения силой до 10 баллов. Ну, и – сборщики дикоросов. В Кабанском районе мы постоянно ищем грибников, ягодников, сборщиков кедрового ореха.

– Существуют ли у тебя особые, выработанные на собственном опыте, способы восстановления после тяжелых спасработ?

– Сейчас мне кажется, что у меня никогда не было таких проблем. Психика научилась быстро переключаться. Единственное, что оставляет сильный осадок в душе – это работа с погибшими детьми. Всё остальное, буквально – ты закончил работу, оформил документы и забыл. Ты спросила, и я вспомнил утонувшего ребенка, которого я поднимал. Ему было 8-9 лет – примерно ровесник моего сына на тот момент, чем-то даже похож на него… Лодка перевернулась, отец пытался его достать… Детская одежда повсюду, новые сапожки. Мама ему на рыбалку купила. Вот это тяжело.

– И как спасатель выходит из этого состояния?

– Всё очень индивидуально. Тут особо ничего не посоветуешь. Только время.

– Замечаешь ли ты у себя признаки профессиональной деформации?

– Не думаю, что работа спасателем как-то меня изменила. А вот руководящая должность – да, она обязывает к большей ответственности и строгости.

– В какие моменты ты испытываешь чувство глубокого морального удовлетворения?

– Когда спас человека, конечно. Если сделали всё, что надо и даже больше – то, что не надо (такое часто бывает). Едешь в машине перемазанный в крови, в грязи, в мазуте – но ты доволен, приходит чувство удовлетворения. Хотя с годами уже не так ярко: ну, выполнил работу, и хорошо. Еще, бывает, благодарность нас догоняет. Потому что во время спасработы человек не успевает сказать «спасибо». А спустя какое-то время люди звонят или даже приезжают чтобы лично поблагодарить. Это всегда приятно, конечно.

– Насколько важен для спасателя крепкий семейный тыл?

– Я думаю, семья максимально влияет на состояние личности, способность спасателя качественно выполнять свою работу. Когда у тебя всё нормально дома – то и на работе спокойно. Как только появились проблемы в семье – работа отходит на второй план, всё идёт кувырком. Женщины должны понимать, какая у них ответственная миссия.

– Как вырастить настоящего спасателя?

– У меня есть опыт по выращиванию хороших спасателей (смеется). Надеюсь, мне не придется за них краснеть. Во-первых, молодёжь – есть молодежь. Из молодого проще слепить то, что тебе надо. Ему легче дается обучение. Если человек любознательный к тому же, он всё впитывает как губка, берёт сам. Конечно, можно принять на работу и человека состоявшегося, но только если он по-настоящему крутой специалист. Нам нужны местные ребята. А подготовленных в селе нет. Поэтому мы берем молодежь и делаем из них хороших спасателей.

– Что такое «хороший спасатель» в твоем понимании?

– Наверное, это тот, который готов к самопожертвованию для того, чтобы выполнить задачу. Человек, способный к разумному риску. Но риск этот оправданный, взвешенный, когда и спасатель остается живым. Наверняка ты знать не можешь, как повернется ситуация, но базируясь на собственном опыте и интуиции, важно принять быстрое и единственно верное решение.

– В вашем подразделении вы каким богам молитесь? Есть у вас какая-нибудь сверхзащита?

– Боги, наверное, у всех разные. Я, например, даже не крещённый, но я же во что-то верю. Мне кажется, у каждого человека есть что-то своё внутри. Не важно, во что ты веришь. Важно, чтобы тебе это помогало. У нас в подразделении нет какого-то идола, которому мы делали бы жертвоприношения перед тем, как ехать на спасработы (смеется). С Посольским монастырём мы дружим, сотрудничаем, помогаем им.

– Но никакой особенной индульгенции вам это не даёт? Типа: эти ребята при монастыре, они под особой защитой. С ними никогда ничего не случится.

– Дай Бог, чтобы так было.

– Совет спасателям-новичкам?

– Будь хорошим спасателем (что это означает – смотри выше). Рискуй оправданно, но знай, что иногда, жизнь человека стоит того, чтобы переступить черту. Как хочешь, но: спаси – и сам спасись. Это приказ.