Байкальский отряд объединяет в себе несколько совершенно разных подразделений, зона ответственности которых, в совокупности, охватывает весь Байкал. Они отличаются историей возникновения и природными особенностями, но есть то, что их объединяет — люди, которые живут делом спасения долгие-долгие годы и остаются ему верны, не смотря на все сложности этой работы. Сегодня мы ближе познакомимся с начальником Северобайкальского поисково-спасательного подразделения Олегом Чесноковым, который работает спасателем на Северном Байкале с тех самых пор, когда Байкальского поисково-спасательного отряда МЧС России еще не существовало.
Олег Анатольевич Чесноков пришел в Северобайкальскую контрольно-спасательную службу в 1992 году. Молодого, сильного и хорошо подготовленного туриста привлёк для работы в КСС её руководитель, Карпов Виктор Александрович. На тот момент в службе было всего две ставки. Для совершения крупных поисковых и спасательных работ, которые в то время были связаны в основном с происшествиями на туристских маршрутах, привлекались общественные спасатели. В 1992 году на базе контрольно-спасательных служб республики указом ГК ЧС была создана Забайкальская региональная поисково-спасательная служба в штат которой и вошли две единицы личного состава Северобайкальской КСС.
На тот момент из оборудования у спасателей Северобайкальска было несколько рюкзаков, какое-то количество верёвок, альпинистского снаряжения, одна палатка («перкалька»), два ледоруба, вот, собственно, и всё. Зато задачи стояли довольно серьёзные: район, который контролировала Северобайкальская ПСС был гораздо шире современной зоны ответственности Северобайкальского поисково-спасательного подразделения Байкальского отряда. Чесноков вспоминает: «Мы неделями отсутствовали дома, находились в горах, выполняли сложные поисково-спасательные работы, имея для этого очень скудное оснащение. Передвигались на личном автомобиле Виктора Александровича, заправляли его зачастую на свои деньги. Зарплата была весьма скромная (я получал порядка 125 рублей) и фиксированная. Мы вообще не разделяли повседневную деятельность и спасательные работы. Работа есть работа. И всё. Но, тем не менее, не имея связи, спутниковых телефонов, радиостанций, мы выполняли работы в автономном режиме в очень труднодоступных местах. Нас выручали общественные спасатели, их руководство всегда шло на встречу и отпускало своих сотрудников с производства к нам на помощь, сохраняя при этом средний заработок».
В 2002 году, в связи с расположением в северной части озера Байкал, Северобайкальская поисково-спасательная служба была передана в штат, вновь образованного, Байкальского поисково-спасательного отряда МЧС России. С этого времени Северобайкальское подразделение получило серьезный толчок в развитии. Был расширен численный состав и укреплена материально-техническая база, определены новые границы зоны ответственности, расширен функционал. Спасатели стали выезжать на бытовые работы, на ДТП. Тогда же было организовано круглосуточное дежурство. Позже появилось и своё помещение. До этого спасателям приходилось ютиться в помещениях, принадлежащих разным организациям города, начиная от налоговой инспекции, заканчивая пожарной частью, где им выделили комнатку и поставили УКВ радиосвязь.
В 1998 году Чеснокову была присвоена квалификация «спасатель 1 класса», в 2010 году на базе Центра подготовки спасателей Байкальского ПСО он получил квалификацию «спасатель международного класса». В 2009 году Олег Анатольевич был назначен на должность начальника Северобайкальского поисково-спасательного подразделения Байкальского поисково-спасательного отряда МЧС России.
— Служба тебя взрастила, сформировала, как личность. Какими качествами она тебя наградила?
— Я коснусь событий, которые произошли раньше моего поступления в службу спасения, потому что я воспитанник туристской школы и благодарен за опыт своим наставникам. Собственно, благодаря туризму я и пришел в спасательное дело, так как специфика работы тогда была связана только с природными ситуациями. Виктор Александрович (Карпов) обратил на меня внимание, предложил поступить к нему в помощники.
— Ты совсем не сомневался?
— Я сомневался, но не долго, потому что для меня это было интересно, какая-то новая ступень, я молод, мне нужно было расти. Тогда работать спасателем было очень почётно. Это и сейчас почётно, но до образования МЧС была отдельная структурная единица: «поисково-спасательная служба», на плечах которой министерство приобрело свой имидж. Когда видят надпись «МЧС», у людей до сих пор ассоциация со спасателями, хотя теперь это и пожарные, и ГИМС, и сотрудники главного управления. Я очень гордился своей работой, старался соответствовать званию спасателя: постоянно поддерживал свою физическую форму, так же, впрочем, как и сейчас, много учился. Любые курсы повышения квалификации, любая смежная дополнительная профессия — я всегда с радостью собирался и уезжал. Дома меня часто не было по нескольку месяцев. Я благодарен службе за то, что на протяжении долгих лет участвовал в соревнованиях различного уровня, начиная от республиканских, заканчивая всероссийскими. Позже принимал участие в организации и судействе соревнований.
А какими качествами наделила меня служба? Качеств много, и все они очень простые. Нам прививали, прежде всего, честность, доброту, порядочность элементарную, которой сейчас далеко не каждый человек обладает. Очень много лично мне дало такое качество, как терпение. Позволило добиться чего-то в жизни и в профессии, в частности.
— Ты получил высшее образование по специальности «психология». Твоё образование помогает в работе?
— Конечно, я не случайно выбрал именно эту специальность, мне, как спасателю, психология была очень интересна. Не просто пригодилось образование, пригождается до сих пор, в повседневной деятельности, в проведении спасработ, в работе со спасателями. В сочетании с моей житейской мудростью – это большой плюс (смеется).
— Существуют ли у тебя выработанные на собственном опыте, особые способы восстановления после тяжелых спасработ, помимо известных нам, традиционных?
— Ценности у меня довольно простые, я человек семейный. После сложных, значимых работ мне всегда хочется проводить время с семьёй, на природе, дома, в огороде, с лопатой. Физический труд — он в радость, в окружении родных и близких.
— Замечаешь ли ты признаки профессиональной деформации у себя. Если да, то какие?
— Хороший вопрос. Я бы не назвал это деформацией, всё равно в процессе своей профессиональной деятельности человек меняется. Я могу сказать, что существуют некоторые отпечатки в психике, которые проявляются очень серьезно. Например, постоянная готовность к тому, что в любой момент, не взирая на время суток, выходной, или праздничный день, поступит какой-то сигнал, и исходя из этого придётся принимать решения. Зачастую они должны быть быстрые, но взвешенные. Всё это связано с ответственностью не только за пострадавших, но и за своих подчиненных – спасателей. Даже находясь где-то на отдыхе, по привычке держу телефон в руке. Родственники ругаются: ты в отпуске, оставь уже телефон! Не могу назвать это деформацией, но такой вот момент есть.
— Что проще: работать спасателем или начальником? Что интереснее?
— Кроме того, что я начальник, я еще действующий спасатель. Выезжаю на спасработы, к сожалению, не так часто, как хотелось бы. Но выезжаю. Есть возможность передать свои опыт и профессиональные знания, но, к сожалению, нас не часто отпускают.
Штат увеличен, есть кому выезжать и есть кому руководить. Это минус моей должности. Здесь, в кабинете, переживаешь больше, чем если бы ты находился там. Но в этом есть и хорошие стороны, потому что коллектив — он же, как семья твоя. Ты должен о них заботиться, нужно с ними жить, передавать опыт. Поэтому однозначно не могу сказать, что быть спасателям лучше. Быть спасателем проще, потому что меньше ответственности: съездил, работу выполнил, документы отчётные составил, и какое-то время можешь быть свободным, переключиться на другую деятельность.
А должность начальника подразделения — это ежеминутная готовность, мозг всегда работает. В психологии есть понятие: вернувшись с работы домой, свою спецодежду оставь за порогом. В то же время, выходя на работу — домашний халат оставь дома. Здесь так не получается, к сожалению. В выходные, праздничные дни всё равно сюда приезжаешь, контролируешь, руководишь и помогаешь людям.
— В какие моменты ты испытываешь глубокое моральное удовлетворение от своей работы?
Сегодня на планёрке один спасатель сказал: «Я рисковал своей жизнью, для того, чтобы потом, на берегу, семья спасённого человека мне сказала «спасибо». Для меня удовлетворение в том, что люди, которые сейчас работают в моём подразделении, не заточены на получение зарплаты, премий и медалей. То есть для них еще пока, слава Богу, высшей степенью благодарности остаётся результат.
А для меня, как для руководителя, это вообще один большой целый процесс, когда выехали, отреагировали, своевременно сделали качественную работу, без происшествий спасли человека, либо оказали помощь. И в конце наградой вот это чувство приходит – чувство удовлетворения. Отработали хорошо. Ну и еще, когда мы встречаемся на разных мероприятиях когортой ветеранов спасательной службы, которых всего несколько тысяч человек по всей России.
— Легко ли находить кадры для подразделения в условиях маленького города и как вы решаете этот вопрос?
— Очень непросто. Проблема «маленьких мест» в том, что у нас есть определенные требования по отбору кадров: возраст, образование, наличие специальностей, которые могут пригодиться в нашей деятельности. Но к нам приходит устраиваться либо молодежь, сразу после школы, армии. Соответственно, у них есть здоровье и желание работать, но нет ни высшего образования, ни наличия смежных специальностей. Либо другая категория, которым за тридцать пять, к сорока годам. Они где-то уже поработали, кто-то ушел на льготную пенсию. У них есть множество смежных специальностей, регалий, которые нам могут пригодиться в работе, но их «заточить» под нашу специфику уже практически нереально, потому что они сформировались, и мы можем получить здесь такую бомбу замедленного действия, что потом расставание с этим человеком будет не простым.
— Как вы решаете эту задачу?
— У нас есть папка «Резерв подразделения». Поясню на примере недавно устроившегося к нам спасателя. Человек по убеждению хотел попасть к нам. Он работал с нашими спасателями раньше в другой организации, они его порекомендовали. На протяжение нескольких лет он звонил, приходил, несколько раз оставлял резюме, какое-то время жил в другом городе, но, тем не менее, не сдавался и своего он добился. Когда у нас появилась вакансия, мы его взяли. Пока он не включен в выездной состав, но надежды наши оправдывает. Вот, с желанием человек, целенаправленно хотел к нам. Очень жалко, что таких людей мало. Пусть небольшая, но текучесть кадров остаётся в подразделении: кто-то стареет, кто-то болеет. Было несколько человек, которые поработав некоторое время, поняли, что это не их дело жизни. Они сами ушли. Сказали: «Все было замечательно, но я чувствую, что это не моё».
— Как ты оцениваешь общий уровень подготовки своего подразделения на сегодняшний день?
— По пятибалльной системе — на оценку «хорошо». Потому что «отлично», практически, невозможно поставить. Есть всегда какие-то огрехи, пусть они не такие уж значительные, но работать на оценку «отлично» — это практически невыполнимая задача.
— Ты доволен своей командой?
— Да!
— В чём особенность вашей зоны ответственности?-
— Первое, это то, что она очень обширная, самая большая зона ответственности из всех подразделений Байкальского отряда. Техники не хватает, своего вертолёта нет, автомобильный транспорт не новый. Отсутствие дорог, удалённость. Разнообразные работы в природном плане: это горные реки, горы, тайга, море.
Поскольку по направлению к северо-востоку от нас поисково-спасательных формирований нет, нам приходится выезжать и в этом направлении. Географически, мы расположены ближе, но отправив туда пять-шесть спасателей, я оголяю свою зону ответственности, и остаюсь в повышенном напряжении с недостатком сил и средств, в ожидании, что у меня может произойти под боком.
И как правило, это всё случается в разгар сезона, когда много туристов, и у нас своя работа идет.
— Как ты думаешь, насколько важен для спасателя семейный тыл?
— Очень важен. Надо прежде всего думать о семье, которая тебя ждет, которая в тебя верит, надеется, что ты вернёшься живым и здоровым. Я по себе знаю, что крепкий семейный тыл – это залог половины успеха любой работы.
— Что делает спасателя хорошим спасателем? Как взрастить хорошего спасателя?
— У нас в подразделении есть пример передачи профессиональных навыков в одной семье из поколения в поколение. От деда к отцу, от отца к сыну. Это семья Карповых. С Виктором Александровичем я долгие годы работал рука об руку, очень много мы с ним прошли разных ситуаций, огонь, воду и медные трубы. У него три сына. Два из которых работают спасателями. В нашем подразделении работает Иван Викторович. Работает точно так же, как работал отец: по убеждению, не потому что его как-то сюда «занесло». В другой профессии себя не видит. Я считаю, что это правильно. Надеюсь, что спасатели, которые работают в нашем подразделении, точно так же передадут своим детям, племянникам, родственникам любовь к спасательному делу. Ну и вторая часть, это люди, у которых так сложилась судьба: дело спасения — стало их предназначением.
Я как-то общался с батюшкой, отцом Евгением, он служил в городском храме, он меня спрашивал: «Почему вы здесь живёте? У вас же есть дети, почему вы не переезжаете на запад? Там все блага цивилизации, есть все условия, чтобы вырастить детей полноценными членами общества». А я ему отвечаю: «Отец Евгений, а вот мне кажется, что моё предназначение именно здесь. Потому что я многое знаю, много умею. Умею сделать работу, полезную для общества, для людей, так, как не сделают её другие. Я считаю, что я сейчас нахожусь на своем месте и могу передавать свой опыт». Прошло несколько лет, разговор забылся. Он уехал. Года через два или три встречаемся. Он бежит ко мне на встречу, смеётся, протягивает руку и говорит: «А вы знаете, я вас часто вспоминал! Потому что наша Епархия направила меня обратно, и именно сюда, к вам. И я сейчас тоже считаю, что здесь и есть моё предназначение!».
— Кстати, насколько в деле спасения важна вера в Бога?
— У нас без веры никак. Многие спасатели, в том числе и я, отмечали в своей жизни не по одному, так называемому, «дню рождения», когда была реальная угроза погибнуть, но вера спасала. Году в 1998-м мы проводили сложные работы в горах. И перед заездом мы на улице встретились с батюшкой, он говорит: «А я, ребята, вижу, что вы не местные». Расспросил нас: что, как? Мы объяснили, рассказали о работе, которая нам предстоит. Там действительно очень сложный альпинистский район. Он взял меня за руку, отвёл в сторону и говорит: «Вы не будете против, если я вас благословлю?». Я согласился. Он меня благословил и у нас, во время спасработ, случилась ситуация, практически аварийная, когда каким-то чудом мы остались живы. После этого, на протяжении всей профессиональной деятельности у нас все плавсредства, машины и прочая техника освящены, везде есть иконки.
— То есть это был такой поворотный пункт у тебя, где ты уверовал?
— Да, да. Конечно, знаковый! Там реально была возможность остаться всем спасателям. То есть, произошел обвал, которого в том месте никто не ожидал. Я больше ни с чем связать это не могу. И потом случались такие ситуации, где я понимал, что без веры нельзя.
— Можешь ли ты дать советы спасателям-новичкам?
— Прежде всего нужно понимать, что профессий и специальностей на белом свете очень много, где они могут себя найти, но если они решат прийти сюда, к нам, то они должны понимать, что это определенное самопожертвование, на которое они идут сознательно. Плюс к этому постоянный профессиональный рост, физическая подготовка. Всем спасателям, которые приходят устраиваться к нам в подразделение, я говорю: у вас в голове должна быть одна извилина, в которой написано: «оперативно-техническая готовность». Всегда. Пошел в туалет, поехал на праздник – телефон всегда с собой. Прежде чем идти в эту профессию, нужно всё очень хорошо взвесить и понять: нужно ли тебе это? Потому что часто люди думают, что работа спасателя — это подвиги, ордена и награды. Зачастую же это нудная, повседневная деятельность: уборка помещений, ремонт снаряжения, машин, техники, оборудования. Выезды не всегда случаются. Терпение нужно адское.
Когда я работал молодым спасателем, Виктор Александрович Карпов меня гонял. Техники у нас не было, у нас были веревки. И я, как молодой спасатель, приходил и двадцать раз их все перемеривал, перевешивал, перестирывал, переглаживал (смеётся). Никогда не считал это бесполезным делом, которым начальник меня заставляет заниматься просто так.
— Ты работаешь в системе с самого её зарождения, видел все этапы формирования, по твоим предчувствиям, что ждет наше министерство в будущем?
— За годы работы начальником оптимизма поубавилось. Чего ждать — не могу сказать. Могу сказать, чего бы хотелось. Хотелось бы заниматься своим делом, а не какими-то бесполезными вещами, отписками, театрализованными постановками, съемками, нелепыми отчётами. Наша реальная работа в последнее время отошла на второй план. В то время, как мы должны заниматься своей работой, нам надо срочно сделать какие-то фотографии или построение. На это тоже уходит определенное количество времени и сил. Не знаю, чем это закончится. Слава Богу, что нам в это непростое время, удаётся удерживаться в высоком статусе, сохранять коллектив, делать свою работу по предназначению в том объеме, в котором она есть.
Чесноков Олег Анатольевич
Спасатель международного класса. Работает спасателем-общественником в 1988 года. С 1992 года работает в системе МЧС России.
Награды:
Медаль МЧС России «XV лет МЧС России», 2005 г.
Почётный знак МЧС России «Участник ликвидации последствий ЧС», 2005 г.
Нагрудный знак «Почётный знак СРЦ», 2004 г.
Почетный знак «15 лет ПСС МЧС России», 2007 г.
Медаль «За заслуги перед Отечеством» II степени, 2011 г.
Медаль МЧС России «XX лет МЧС России», 2011 г.
Медаль МЧС «Участнику чрезвычайных гуманитарных операций», 2011 г.
Фото: из архива БПСО
